Алексей Николаевич Котов
Читать бесплатно рассказ Алексея Котова «Женщина в доме» из книги «Деловые люди»
1.
У учительницы Зои Федоровны было молодое, подвижное и по-детски задорное лицо… А над ее пухленькими губками чернели явно нарисованные усики.
«Бред какой-то, – думал Николай. – Откуда усики-то?!..»
– Ваш сын одно сплошное недоразумение, – между тем продолжала жаловаться юная учительница. – Он дерется на переменах с мальчиками, девочками и собаками.
«Собаки в школе?!..» – снова удивился Николай.
– Для вашего сына нет ничего невозможного, – не без иронии заметила Зоя Федоровна. – Я не удивлюсь, если завтра ваш Вовочка подожжет школу.
«Школа – ладно. Школу любой пацан запросто спалить может, – мучительно соображал Николай. – А вот как Вовка ухитрился этой училке усики нарисовать, а?»
Зоя Федоровна тронула указкой плечо Мишки.
– Послушайте, о чем вы все время думаете? – не без ехидства спросила она. – Вы умеете думать? Тогда попробуйте научить этому своего сына.
– Хорошо, – коротко согласился Николай.
2.
Дома, в комнате отца, толстенький Вовка долго рассматривал ремень на столе. Николай задумчиво курил у окна.
– Все прощу, – наконец сказал Колька сыну. – Только объясни мне, как ты усики учительнице нарисовал?
– Какие усики? – довольно искренне удивился Вовка.
– Выпорю, сукин сын, – грозно пообещал Колька.
– Чей сын? – прищурился малыш.
– Ты, значит, на отца, да?.. – зашипел Николай – Ты так, да?!
– Почему я?
– Больше всего не люблю, когда врут. Учти, буду пороть пока не признаешься, – Колька взял ремень. – Иди-ка сюда, вундеркинд.
3.
На следующий день, после уроков, Вовка положил на стол Зои Федоровны большую коробку конфет.
– Ага, проспорил! – девушка радостно хлопнула в ладоши. – Выпороли все-таки, да?
– Не за что и выпороли, – вздохнул Вовка. – Вы усики сами себе нарисовали. Врать не хорошо.
– Подумаешь!.. Кстати, я и не говорила твоему отцу, что усики нарисовал ты.
– Тогда это провокация называется, – назидательно заметил Вовка. – Причем довольно хитрая провокация.
Зоя пожала плечами и открыла коробку.
– Класс!.. – восхищено заключила она, любуясь конфетами. – Кстати, отец тебя еще раз выпорет, за то, что ты у него деньги украл.
– Я не крал.
– Ага, вот ты снова врешь, – засмеялась Зоя. – А врунов нужно пороть больше, чем хулиганов. Потом сам спасибо скажешь… Иди домой!
За дверью класса стоял Колька. Толстенький Вовка хмуро взглянул на отца.
– Все слышал, да?.. – спросил мальчишка.
– Иди домой, – тихо сказал Колька. – Потом поговорим.
– Я посмотреть хочу! – заупрямился Вовка.
– Мал ты на такое смотреть, – Колька подтолкнул сына к выходу. – Иди отсюда!..
4.
Зоя положила в сумочку коробку конфет и, что-то весело напевая под нос, направилась к двери.
«Педагогика очень сложная штука, – размышляла про себя девушка. – А вранье довольно условное понятие. Например, если соврать во благо педагогике, то тогда…»
В пустом коридоре стоял рослый Николай с ремнем в руках.
– Ой!.. – тихо выдохнула Зоя и попятилась в класс.
– Я это самое… – Колька покраснел от смущения – В общем, надо… Понимаете? Потом сами спасибо скажете. Врать никто не имеет права.
– Я понимаю… – согласилась девушка, с кроличьим ужасом рассматривая ремень в руках Кольки. – Я только на минуточку, хорошо?
Она юркнула в класс и захлопнула дверь. На дверь тут же навалилась огромная тяжесть. Каблучки Зои заскользили по паркету.
– Я больше не буду! – сквозь горячие слезы отчаяния и стыда закричала она. – Давайте по-хорошему договоримся.
Колька молчал. Через полминуты отчаянной борьбы он вошел в класс.
– Только не здесь, пожалуйста!.. – у Зои были огромные, жалобные глаза.
– А где?
Колька не без участия рассматривал симпатичное лицо учительницы.
– Какой же вы тупой! – Зоя пришла в себя и в ее глазах вдруг появились чисто женские и воинственно-обаятельные огоньки. Она быстро спросила: – Кстати, что вы делаете сегодня вечером?..
5.
Колька пришел домой только после одиннадцати вечера. Вовка смотрел футбол, сидя в отцовском кресле.
– Счет-то какой, сынок? – мягко спросил отец.
– Два – один, – Вовка взглянул на отца. – Наши проигрывают, пап.
– Балбесы, – безразлично сказал Колька. – У нас пожевать найдется?
– Я картошку пожарил, суп сварил…
Колька аккуратно повесил костюм в шкаф, чего никогда не делал раньше, и молча ушел на кухню. Вовка потерял интерес к футболу.
– Понимаешь, сынок, педагогика довольно сложная штука, – Колька ел, стараясь не смотреть на сына. – Например, вас в классе сколько?.. Тридцать хулиганов и двоечников. Короче, с ума сойти можно. А ремнем, оказывается, воспитывать никого нельзя…
– И вчера нельзя было? – напомнил Вовка.
Николай виновато потупился.
– Подумаешь, два раза стукнул и то совсем чуть-чуть.
– Три, – уточнил Вовка.
Николай почесал тыльную сторону ладони.
– Два с половиной, – уточнил он. – И еще не известно, кого я стукнул сильнее.
6.
Целый месяц Колька возвращался домой не раньше двенадцати. Он долго стоял возле уже спящего Вовки, а потом вздыхал и целовал сына в пухлую щеку.
На чисто прибранной кухне Кольку ждал ужин. Иногда он заглядывал в дневник сына – там стояли одни пятерки украшенные замысловатой подписью Зои Федоровны.
Однажды Колька вернулся домой не один. Рядом с ним стояла Зоя и чему-то радостно улыбалась.
– Это тебе, Вовочка! – сказала она, протягивая мальчику коробку конфет.
Вовка тихо поблагодарил и тут же отвел глаза.
– Вот что, сынок, – решительно сказал Колька . – Теперь мы будем жить втроем. Понимаешь?..
Вовка молча кивнул и поплелся в свою комнату.
7.
– Нет, ты только послушай, что Вовочка вчера написал в изложении: «Жирная акула проплывала мимо океана», – Зоя уткнулась лицом в тетрадку и захохотала. – Мамочки, я сейчас лопну от смеха!..
Колька взял тетрадку сына и пробежал глазами несколько строк.
– Что поставишь? – улыбнулся он. – Двойку?
– Почему двойку? Пятерку, конечно, – Зоя с трудом уняла смех и провела ладошкой по горячей щеке Коли. – Ведь ты меня любишь, правда?
– Люблю, – Колька поцеловал Зою. – Но если честно, то раньше в школе я тоже не понимал, почему, например, Баренцево море называют морем. Ведь его не отделяет от океана суша…
– Лучше скажи еще раз, что ты меня любишь! – перебила Зоя.
…Вовка почесал пальцем в ухе и отошел от двери. Он включил свет в своей комнате и мучительно долго переписывал изложение… Чуть ли не до самого утра.
8.
Вовка старательно тер шваброй пол. Зоя сидела в кресле, поджав ноги. Она ела конфеты и просматривала тетрадки.
– Вовочка, конфетку хочешь? – спросила она.
– Нет, – не оглядываясь, буркнул Вовка. – И «пятерку» тоже не хочу.
– Ну и глупо, – Зоя сладко потянулась. – Так, кажется, пора идти готовить ужин.
Она прошлепала босыми ногами на кухню. Все конфорки плиты были уже заняты кипящими кастрюлями. Зоя осторожно подняла крышку одной из них.
«Опять Вовка борщ варит, – фыркнула она. – Так, а тут у нас что?..»
Во второй кастрюльке тушилось вкусно пахнущее мясо.
«А мне что делать? – подумала юная жена. – Только хлеб нарезать, да?»
9.
Стрелки часов показывали половину первого ночи. Колька лежал, заложив руки за голову, и рассматривал потолок.
– Да, он меня не любит, – Зоечка нервно барабанила пальчиками по широкой груди мужа. – Но зачем же ставить ребенка за это в угол?
– Полюбит! – уверено сказал Колька. – Почему он на тебя так смотрит?
– Как?
– Как на чужую. LADYX.
– Ага!.. А полюбить меня Вовка должен в углу? – съязвила Зоя. – Пойми, я же только мачеха. Черт!.. Слово-то какое-то ненормальное – мачеха, – голос Зои трагически дрогнул. Она на секунду задумалась. – Господи, что я могу дать Вовке кроме «пятерок», конфет и поцелуя в щеку?
– Вовка должен тебя полюбить, – повторил Колька.
– Упрямый дурак! – Зоя отвернулась от мужа и натянула на голову одеяло. – Вчера я в магазине была… Стою, перебираю свитера для мальчиков, а в голове вдруг мысль: «Может быть, подешевле купить?» Колечка, я кто после этого?.. Сволочная мачеха, да?
Во рту Зои было горько, как после шоколада… Она укусила подушку, но легче не стало.
10.
Возле детской больницы рядом с автобусной остановкой на скамейке сидела женщина. Она громко рыдала, уткнувшись лицом в ладони. Прохожие бросали испуганные взгляды на женщину, потом на большую вывеску «Детская больница № 18» и торопились пройти мимо.
Зоя вдруг с ужасом почувствовала, как у нее отяжелели ноги. Она замедлила шаги… Чужое горе казалось настолько огромным, черным и тяжелым, что это мешало дышать.
Неожиданно двери больницы с шумом распахнулись, и на улицу выбежал человек в белом халате с красным от злости лицом.
– Я же вам уже двадцать раз сказал, что с вашим сыном все будет хорошо! – закричал он женщине на лавочке. – Вы нам всех посетителей тут перепугаете.
Незнакомка подняла лицо… У нее были заплаканные, светлые и счастливые глаза.
Зоя облегчено улыбнулась.
«Но как же она плакала!..» – подумала она.
Потом Зоя вдруг вспомнила, что забыла купить Вовке новые ботинки. Мысль обожгла так, что молодая женщина невольно поежилась. Прежде чем войти в подъезд, Зоечка долго рассматривала окна своей квартиры…
11.
На следующий день Колька выгнал сына Вовку из дома.
На столе лежала любимая Мишкина книга «Автомобиль – своими руками», а рядом с ней громоздилась целая горка самолетиков сделанных из страниц книги. Крылья самолетиков украшали по-детски большие красные звезды.
– Пусть идет куда хочет, хоть к бабушке, хоть к тете Наде! – Колька расхаживал по комнате, заложив руки в карманы брюк. – Подумаешь, испугал, мол, ремнем его бить нельзя. А эту книгу, между прочим, мне еще мой дед подарил. Лучше бы этот маленький негодяй мой гараж сжег.
Вовка укладывал свои вещи в потертый чемоданчик, с которым ездил летом в деревню. Зоя стояла возле окна и безучастно смотрела на улицу.
– Иди-иди, тебя никто не держит, – Колька подошел к Зое и остановился рядом. – И без тебя как-нибудь проживем.
Гнев таял прямо на глазах. Он посмотрел на жену и спросил:
– Я правильно говорю, да?
Зоя ничего не ответила… У нее было напряженное лицо и какие-то странные, тусклые глаза.
Вовочка ушел… На дороге к автобусной остановке он появился через пару минут. Мальчишка шел медленно, опасливо посматривая на большую черную собаку возле киоска. Маленькая фигура Вовки, казалось, стала еще меньше. Собака подошла к мальчику и понюхала чемодан. Вовка затравленно оглянулся на окна дома…
У Зои задрожал подбородок. Она машинально провела рукой по лицу и вдруг поняла что плачет.
Колька все еще стоял рядом. Окурок обжигал пальцы, но он не обращал на боль никакого внимания.
– Он, это самое… – глухо сказал . – Он обязательно вернется.
– Почему ты ничего не боишься?! – громко крикнула Зоя в лицо мужа и бросилась к двери.
12.
– Вовочка, солнышко мое!.. – Зоечка рыдала и смеялась одновременно. – Прости меня, прости, пожалуйста!
Ее губы крепко и торопливо целовали потупленное лицо Вовки. Зоя стояла на коленях на мокром асфальте и на нее оглядывались прохожие.
– Я хотела, но я не могла… Я знала все, но я не знала как… Я же любить не умею! – сбивчиво, глотая слезы, говорила Зоя. – Я просто мачеха, понимаешь меня?.. Это как заколдованный круг, из которого нет выхода. Ты еще маленький, но ты поймешь потом… Ты обязательно поймешь и простишь.
Слезы вдруг хлынули неудержимым потоком, и у Зои задрожало лицо.
– Я любить не умею!.. Я любить не умею! – уже во весь голос со звонким надрывом закричала она. – Я все знаю, но ничего не умею. Я могу научить любого, но я ничего не умею сама. Пороть нужно таких учительниц!.. Пороть их до тех пор, пока они сами хоть чему-нибудь не научатся, – женские ладони, судорожно сжимающие Вовкину куртку, стали трясти мальчишку. – Я любить не умею, понимаешь?!.. Я же даже борщ варить не умею. Вовочка, прости-и-и!
Старушка с двумя авоськой осуждающе покачала головой.
– Довел мамашу, шельмец, – сказала Вовке старушка. – Правильно вас «тинэйджерами» называют. Это же не дети, а крокодилята какие-то.
Вовка наконец решился взглянуть в заплаканное и удивительно счастливое лицо Зои. Он улыбнулся…
Зоя встала и потянула Вовку за собой.
– Идем домой, Вовочка!.. Идем же!
13.
Зоя сидела в Вовкиной комнате и весело рассказывала ему, как в прошлом году она работа воспитательницей в детском летнем лагере. Вовка слушал молча, изредка и смущено улыбаясь в ответ.
– Представляешь, меня тоже ночью измазали пастой, – счастливо смеялась Зоя.
В комнату вошел бледный, как полотно Колька. В одной руке он держал бумажный самолетик с красными звездами, в другой «учительскую» авторучку Зои.
– Это ты, оказывается, сделала? – ошарашено спросил Колька, протягивая жене обе улики. – Зачем, а?!..
Зоя замолчала и покраснела до кончиков волос.
– Бред какой-то, – повысил голос Колька. – Я же сына родного из-за тебя чуть из дома не выгнал.
Вовка вскочил и схватил отца за руку.
– Пап, поговорить нужно, – он потащил за собой отца. – Пошли.
Колька слабо упирался и смотрел на жену остекленевшими от удивления глазами.
– Нет, ну зачем?!..
14.
Прошел еще час… Вовка вернулся на кухню, сел за стол и пододвинул к себе стакан с горячим чаем.
– Ну, что?.. Не плачет больше? – Колька с с надеждой смотрел на Вовку.
– Нет, – Вовка сделал осторожный глоток. – Она уже спит.
Отец облегчено вздохнул.
– Да, сынок, женщина в доме… Это такая штука… Очень сложная, в общем, штука, – Колька виновато улыбнулся. – Зойка мне говорит, мол, я Вовке кто? Только мачеха. А мачехи не плачут, это любой дурак знает. А тогда любить как?.. Вот и думай.
– Да понял я все, пап – перебил отца Вовка. – Еще, когда из дома уходил, все понял.
– Потому и не спешил?
Вовочка кивнул. Николай долго смотрел в темное окно, думал и снова вздохнул.
– Да-да… Она ведь и полюбила тебя, сынок, когда ты уходил… Маленький такой, толстенький и совсем несчастный… Мол, выгнали малыша. Конечно, это почти такая же провокация, как тогда с нарисованными усиками, только что же еще Зойке оставалось делать?.. Она же мама, а не мачеха, она любить должна больше жизни.
Николай немного помолчал.
– Кстати, Вовка, ты как насчет братика, а?.. Возражать не будешь?
– Не буду.
– А если еще сестричка появится?
Вовка поперхнулся чаем.
– Пап, ты мне на шею еще целый детский сад повесь. А уроки я, когда делать буду?
– Подумаешь!.. Ты итак одни пятерки получаешь, – отмахнулся Николай.
– Получаю… Только акулы мимо океана все-таки не проплывают.
Дверь тихо скрипнула. Колька и Вовка вздрогнули и оглянулись. Кот Василий смотрел на людей желтыми, вопрошающими глазами.
– Да-а-а, женщина в доме это тебе, сынок, не это… Как его? – Николай замолчал и посмотрел в окно. – Не кошка, в общем.
На небе уже светили огромные, ночные звезды.
– Женщина в доме – это как целый мир, наверное… – сказал Николай.
Вовка ничего не ответил, а только молча кивнул головой.
